Катя ОГОНЕК:

Характер у Миши, конечно, непростой... Был. Он мог рассердиться, крикнуть. Но ведь это творческая личность. Личность! Прежде всего. Был бы он без характера - стал бы он Мишей Кругом?.. Причем мне с ним, например, было легко общаться. Хотя, конечно, и ссорились мы, и обижались, бывало, друг на друга... Был такой случай. Мы с Мишей оба ненавидим лук. А он еще и чеснок не ел. В ресторанах нас с ним за отдельный столик сажали, кормили отдельно от остальных. Так вот, один раз в Израиле, когда мы были на гастролях, мы с ним из-за чего-то поспорили в супермаркете. Из-за ерунды какой-то, ценника, что ли... Так на последнем концерте, в Тель-Авиве, когда все друг другу какие-то подколки устраивали, я взяла и начистила луком Мишин микрофон. Когда он вышел на сцену и подошел к нему, у него было ТАКОЕ лицо! Бросил микрофон, нервничает - народ не поймет, в чем дело. А зал такой приличный был. Света - была у Миши такая бэк-вока-листка - поняла, в чем дело, и стала прямо на сцене громко смеяться... Когда Миша ушел за кулисы, он подумал на другого человека и вылил на него бутылку сладкой воды. А я осталась в стороне. И потом долго еще ему не признавалась. Не, думаю, лучше доедем до Москвы - там скажу, Миша был вспыльчив, но отходчив. О том, что это сделала я, ему кто-то еще до меня сказал. Он только: "Кать, ну что же ты, Кать"... Потом долго не мог это забыть, говорил мне: "Ну, Катька, погоди, я тебе тоже что-нибудь устрою". Не устроил. Потому что не успел. А ведь, наверное, придумал бы что-то смешное. При своей довольно суровой внешности он любил шутить, обладал прекрасным чувством юмора. Меня, например, разыгрывал, пугал понемножку. Например, у нас с ним концерты в одном городе. Он мне звонит по телефону или приходит за кулисы: "Кать, а у тебя концерт отменился". Или: "У тебя дело плохо, я тебе все перебил, в зале два человека сидят". И я начинала страшно переживать.

Влад САВОСИН:

Миша очень переживал, если зал не был заполнен. V нас постоянно были аншлаги. Но вот перестарается организатор и сделает в одном городе четыре концерта за год. А нужно бы - один-два. Когда в четвертый раз за год приезжаем, конечно, полного зала не было. Так в Челябинске один раз, например, получилось. Михаил очень расстраивался, не понимал: "Город вроде хороший, в чем дело?". Но попере-живал день, а на следующий - другой город. Не до расстройств. В месяц могло быть по 20-25 концертов. Однажды, во время долгого и трудного гастрольного тура, на одном из последних концертов, Михаил на сцене прямо забыл несколько строчек в песне и по мелодии, по ритму допел: "А дальше я просто забыл. И что-то еще там, не помню". Народ обалдел. Но аплодировал.

Игорь РЫБАКОВ:

Когда Миша стал на гастроли ездить, то изменился очень. Время стал ценить. Шустрый, деловой,секунды считал. Еще с мамой на Зеленом проезде жил. Она ему что-то высказывает. А он: "Мам, все, некогда". И убегал. Вот кому военным надо было становиться. Точно до генерала дослужился бы. Мы с ним как-то на эту тему разговаривали. Я хотел уходить из армии и решил посоветоваться с ним. И он мне так сказал: "Не надо никуда уходить. Ты - военный, и будь им. На гражданке очень тяжело".

Катя ОГОНЕК:

Мы всегда старались выручать друг друга. Не деньгами, нет... В этом как-то не было необходимости. Какой-то критической ситуации я тоже не припомню. Но мы всегда друг друга поддерживали. Когда у Миши был день рождения, я обязательно приезжала к нему. Если на этот день был запланирован концерт - переносила. И Миша ко мне на день рождения приезжал. Артистов вообще на праздники приглашают часто. Меня спрашивали: "Ты Кругу сколько денег дала, чтоб он приехал?". Я возмущалась: "Почему? Что значит: сколько дала? Мы дружим. Миша ко мне как друг приехал. А вы думаете, все за деньги?"

Марина БАТУРИНА:

Друзьям Миша всегда был готов помочь. Дважды он очень выручал моего сына Вовку. Когда тот проваливал экзамены в институте - первый раз еще при поступлении, второй раз - уже во время учебы, я звонила Мише. Он откликался сразу же: "Марин, ну тебе я, конечно, помогу". И помогал. Материально, мне тогда деньги были нужны.

Леонид:

Как мы с ним сошлись, удивился весь город. Меня столько раз спрашивали: как ты можешь с Мишкой общаться, он же взрывной такой, сорваться может, а вы вроде и не ругаетесь и всегда везде вместе. Я говорил: не знаю, почему так... Потому что он взрывной, а я - как вода. Он загорелся и - п-ш-ш, остыл. Я ведь не только Мише помогал. Но те, в кого я душу вкладывал, поднимались и потом мимо меня ходили такие отстраненные: привет, Лех, и все. А Мишка - вот где не ожидал - голову был готов за меня положить. Мне довелось помочь ему, так после первого же концерта, что ему деньги принес, он ко мне пришел: "Вот, Леша. Это тебе". Я говорю: "Перестань, у меня деньги есть, ты давай развивайся. Не возьму я ничего". Он тогда: "Ну стань моим директором, моим продюсером". Это правда, Миша был резким, дерзким, но души в нем все равно больше было.

Михаил ГУЛЬКО:

- Миша знал цену людям. Кого не любил, того не любил. Не приближал к себе. А добро делал незаметно. У него не было никаких понтов. А на сцене - как ребенок. Губы покусывает, усики. Если внимательно присмотреться, когда он поет, то заметно, как у него верхняя губка дергается... Не могу в прошедшем времени говорить... Миша с Ирочкой (второй женой) у меня здесь, в Нью-Йорке, останавливались. Я тогда еще не знал, что он лук и чеснок не ест, наготовил всего ко встрече. Но еда пошла в мусорное ведро. Миша попросил у меня сосисок с капустой. А у него дома очень вкусные борщи были - это же главное блюдо, под которое хорошо пьется. Ирочка у него хорошо готовит. Он очень широкой души человек. В его доме 24 часа не закрывалась входная дверь. Дружил со всеми слоями населения. Когда я к нему в Тверь приезжал, он всегда в Москву за мной машину присылал. Просил друзей, чтобы довезли. И мы так быстро всегда доезжали. И концерты там делали совместные и просто какие-нибудь праздники отмечали. V Миши друзей не так много было, и я
очень рад, что попал в круг приближенных. Он не был закрытым, но к нему, как говорят в народе, не подъедешь. Не с каждым старался найти общий язык.

Михаил ШЕЛЕГ:

- С Кругом мы часто пересекались на сборных концертах, всевозможных фестивалях и в звукозаписывающей студии на Рязанском проспекте. Назвать наше общение дружбой было нельзя, это были просто товарищеские отношения.
Михаил замкнутый человек, достаточно самодостаточный, уверенный в себе, гордый и не со всеми шел на контакт. Около знаменитого человека всегда вьется много разных личностей - и поклонников, и авантюристов. Поэтому Михаил относился ко всем достаточно осторожно, но поскольку мы с ним были давние знакомые, он пригласил меня к себе в Тверь на студию. Это было 13 июня, он повел нас в ресторанчик, где мы и разговаривали. Взяли мороженое, кофе, он так по-домашнему был одет в футболку и тренировочные штаны. Миша уронил случайно кусочек мороженого на футболку и потом, когда я его фотографировал, прикрывал испачканное место блюдцем.

Игорь РЫБАКОВ:

- Так получилось, что Мишка в последних домах Зеленого проезда жил, а я в середине. И мы практически не пересекались после уроков. Их компания во дворе собиралась, с гитарами. Лучшая "братва" школы. Меня не трогали, поскольку я спортом занимался, да и "ботаником" не считался. Они собирались, решали советом: "Вот этого трогаем, вот этого нет". Когда я возмущался, Мишка по-дружески говорил: "Ты, Игорь, молчи. Дело не твое. Молчи". В общем, обычная мальчишеская жизнь. Сначала нас в буфете старшеклассники из очереди выкидывали, потом мы, когда выросли. Нормальная армейская школа. Миша начиная с первого класса был очень серьезным мальчиком. Любил, чтобы его слушались.

Леонид:

- Я видел его разным. Видел злым. Как раз этим летом поехали мы с ним на карьеры купаться. Взяли шкалик водки, по банке пива. Настроение вообще! Он говорит: "Лех, как же хорошо искупались! Поехали ко мне, поедим". Приезжаем, а Ирина борщ сварила. И что-то одно забыла туда положить. Миша крышку кастрюли приподнял - вижу, закипает. "Все, Леха, не будем мы есть!" И крышку бросил. Я ему: "Да перестань". А он уже ни с чего завелся: "Опять она не положила!". Я: "Миша, хорошо, давай погреем, поедим, я есть хочу". Отошел: все, меня кормить надо. Пошли мы с ним, столик на улицу вытащили, стулья поставили, поели борща. И он опять расцвел - как будто ничего и не было. Отходил он всегда за две минуты.

Влад САВОСИН:

- Михаил был вспыльчив, но отходчив. Бывало, отругает человека, а потом тут же начинает хвалить, чтобы зарядить его оптимизмом и добром. Со мной, допустим, случился организаторский прокол. Связанный с алкоголем. Михаил меня на месяц в отпуск отправил - что-то среднее между отпуском и увольнением. А когда через месяц вернул назад, начал протежировать мое творчество. Давай, говорит, ты в середине концерта свою песенку-другую споешь.

Александр ФРУМИН:

- Миша очень ценил людей, уважал своих музыкантов. У него в группе была весьма строгая дисциплина. Все музыканты знали, что приходят работать и должны делать это очень основательно. Миша ценил каждого из ребят. Отругать мог, но не при чужих. Если приезжал в Питер один, то останавливался у меня, если с группой, то только вместе с ними, в гостинице. Миша хорошо знал моих родителей. И на концертах посвящал песню моим маме и отцу. Мы дружили фактически семьями. Каждый раз привозил нам тверские подарки. Как правило, напитки. Мне - их местное пиво. А жене какую-то наливку, очень своеобразную. Иногда задерживался у нас и после концертов. Как-то остался на день, чтобы посмотреть футбольный матч "Спартака" с "Зенитом". Дважды в год он мне звонил обязательно. На мой день рождения и на Новый год. Хотя на самом деле наши встречи случались чаще, но в эти два дня звонил железно. Даже за границей находил. Считал своим долгом поздравить. Все восемь лет нашего общения. И всегда разговор заканчивал одинаково: "Конец связи".

Марина БАТУРИНА:

- Он нас с Иринкой (одноклассницей) всегда с днем рождения поздравлял. В этом году я его тоже приглашала, но уже почти наверняка знала, что он не сможет прийти - в последнее время Миша был очень занят. И точно. Он сказал: "Прости, пожалуйста, но у меня гастроли". А гастроли у него были в Краснодаре, где еще одна наша одноклассница живет. Миша потом рассказывал: "После концерта я услышал, как кто-то кричит из толпы, из-за охраны: "Пропустите меня к нему, я с ним училась". - "Ой, - говорю, - кто это там со мной учился?" Оказалось, Вика. Мы с ней долго сидели, разговаривали. Она стала спрашивать: "Как там девчонки?" И тут мне так стыдно стало, что я вас с Ирой не поздравил". И вот на День святого Валентина, 14 февраля, Миша приехал ко мне на работу с цветами, с коньяком. Не застал меня. Поехал ко мне домой, я быстренько курочку пожарила, посидели...
Я очень скучаю по разговорам с ним. V Миши речь интересная была - такие обороты! И поболтать с ним можно было обо всем. О личном. Он меня поддерживал эмоционально, советами. Переживал по-дружески, что у меня нет надежного состоятельного жениха. А однажды даже познакомил меня с мужчиной. У меня день рождения был. Миша пришел с цветами, с подарком и - со своим бывшим директором. С которым мы потом действительно даже общались какое-то время. А еще был случай забавный. Одна очень известная в нашем городе фирма отмечала день своего основания. Был концерт, и Миша в нем участвовал. А меня и еще двух девчонок с моей работы он на этот концерт провел. Мы были у него в гримерке, когда к Мише вдруг пришли с телевидения. Он нас сразу же сгреб в охапку и стоит интервью дает. Я думала, одного его снимают. Спрашивают: "Чего вы ждете от этой компании?" Он что-то говорит про бензин, про то, что он на бензоколонках этой фирмы всегда заправляется. А потом вдруг микрофон протягивают мне: "А вы чего ждете от этой фирмы". Я растерялась. Мишка шепчет: "Женихов, женихов"... Я машинально повторяю: "А от компании такой-то я жду женихов". Показали по всей Твери (смеется). Мишка подсказал по-дружески.
Он вообще как-то с пониманием относился к женщинам, жалел нас. Очень заботился о маме. И мама им гордилась: ведь из простой семьи, а какой сын получился. Сестре Оле на день рождения машину купил - новенькую "шестерку", квартиру хорошую.

Марина ШАМШОНКОВА:

- Когда в Германии с гастролями были, он маме огромный чемодан постельного белья ручной вышивки привез. А оно там дорогущее. "Мамульке". Для него мама была всем. А Иришка забеременела - в каждом городе просил меня: "Марин, пойдем вместе. Выберем пинетки, пеленки". Чемоданами привозил. Я у него спрашивала: "Зачем тебе столько?" - "Ничего. Ирочка выберет".

Марина БАТУРИНА:

- У Миши была очень стройная теория насчет отношений между мужчиной и женщиной. Стройная и правильная. В нем не было никакой распущенности. Другой бы - завелись деньги, слава есть - и давай снимать девчонок направо и налево. А Миша мечтал встретить настоящую любовь, мечтал о семье, чтобы ребенок еще один был - после развода с первой женой он сына Димку себе оставил. Мы с ним о личном говорили. Я спрашивала: "Миш, как же почувствуешь, что это настоящее?" Он отвечал: "А вот почувствуешь: обнимешь, прижмешься и поймешь, что ничего больше не нужно". И вот он встретил Ирину, и мы все так за него радовались, Сашенька у них родился...
Не помню, чтобы в школе Миша как-то особенно нравился девочкам. V нас в классе другой мальчик первым "женихом" был. А у него была детская любовь к девочке, с которой они жили в разных подъездах одного дома. Конечно, это как было: за косичку дернуть, портфель поднести... Он ей не нравился. Она его пинала, отталкивала.
После того как, закончив восьмой класс, он ушел из школы, мы с ним как-то вместе встречали Новый год. Я была с подругой, а он пришел с девушкой. И так интересно было, нам по 15-16 лет, а он по-взрослому: "Это моя девушка. Марина". Они встали, поцеловались. Марина была девушка симпатичная, высокая. Но нам она почему-то сразу не понравилась. Когда Миша ушел в армию, она не дождалась его, вышла замуж. Он очень переживал. Несколько лет спустя был момент - они снова сошлись. Но ничего хорошего из этого не вышло.

Ирина Петровна ЛЮБИМОВА:

- У него была несчастная любовь. Девушка его из армии не дождалась. Он страдал. Говорил: "Мне плохо". Переживал. Потом Свету - первую жену - встретил. Помню, пришел с ней на вечер. Гордый такой. Сын у них родился, Димочка. Но что-то у них не заладилось. Сначала Света со свекровью общего языка не нашла, и они с Мишей в общежитие перебрались. А потом она почему-то решила, что Миша и Димочка ее ауру "съедают". Не знаю, что уж там с ней случилось такое. В общем, Миша с сыном перебрались к маме.

Игорь РЫБАКОВ:

- Мы с Мишей активнее стали общаться после школы. V нас как-то сама собой сложилась компания одноклассников, и мы периодически собирались вместе. Правда, девчонки - Ира Фролова, Марина Батурина - чаще с ним виделись, к маме его, Зое Петровне, заходили. А наши встречи можно назвать поэтапными. Я после школы поступил в военное училище и на 4 года уехал в Северную Осетию, потом на Дальний Восток. Я приехал в Тверь уже лейтенантом, где-то в 86-м году. Мы пересеклись с Мишей возле торгового центра. "Ты откуда?" - "С Дальнего Востока". - "А у меня сегодня праздник - сын родился. Димкой назвал". - "У меня тоже Димка. Надо отметить это дело". - "Конечно". Мы постояли часа 1,5-2. Поговорили о жизни. Чисто символически выпили и распрощались.
В следующий раз мы встретились в 91-м. Тогда все было по талонам. Мишка на машине работал, молоко развозил по магазинам. Он уже тогда музыкой серьезно стал заниматься, в химинституте выступал. Я спросил, как у него с деньгами. "Как видишь, зарабатываю".

Ирина Петровна ЛЮБИМОВА:

- Я была председателем профсоюзного комитета, когда к нам пришел Миша. Он был грамотным, инициативным работником и буквально через месяц стал водителем на "ГАЗ-52". Возил молоко. А еще через некоторое время его назначили начальником колонны, но он командовать не любил, поэтому по своей воле перешел опять в водители, бригадиром. Миша в те годы был моим самым главным и верным помощником. V нас сложилась небольшая компания, и мы часто ездили на турбазу или просто выбирались на природу. Миша у нас был костровым и отвечал за шашлык, поскольку не ел лук и чеснок, то делал маринад по своему рецепту. Вы не представляете, что значит возглавлять бригаду молочников. V него в подчинении было человек 20. Вставать рано приходилось, около 4 утра. Медицинский контроль ежедневный, если кто-то не пришел, нужно было найти замену. Частенько сам вместо кого-то в рейс выходил. Очень ответственное дело. К 6 утра на молочную кухню, потом в магазины. Но на него можно было положиться. Есть такой костяк водителей, о которых знаешь, что они не напьются, точно выйдут на работу. Ведь уже с вечера составлялись всякие заявки, расписывались планы, и найти с утра замену было очень тяжело. Машину он тоже сам ремонтировал. Уважающий себя водитель никогда не отдаст ее слесарю, который не знает ее так, как он сам. Поскольку я была профсоюзным работником, то отвечала за все развлекательные мероприятия. Миша мне в этом помогал. Один раз мы с ним номер придумали - "танец маленьких лебедей". Представьте, несколько ребят (а они все крупные были, как Миша) в балетных пачках танцуют. Пачки им специально сшила. Миша еще так кокетливо плечико одно обнажил...

Галина ПАНКРАТОВА:

- Если бы мы знали, что он станет знаменитостью... Буквально пару лет назад я даже не предполагала, что наш Мишка - это Михаил Круг. Я не увлекаюсь такой музыкой, поэтому, когда слышала краем уха его песни, даже подумать не могла, что это он. А как-то встретила девчонок, одноклассниц, они мне и рассказали о нашей знаменитости. Потом специально к соседке пошла попросить кассету Михаила Круга. Послушала - точно, его тембр. Я даже не знала, что он на гитаре играть умел.

Игорь РЫБАКОВ:

- Я заканчивал последний курс Военной академии имени Жукова. Идет урок. Вдруг стук в дверь, и знакомая мне личность появляется в дверном проеме: "Майор Рыбаков не у вас учится?". Я отпросился выйти: "Ты что тут делаешь?" "Я со старшиной с вашего курса познакомился. Он попросил, чтобы мы на выпускном вечере у вас поиграли. Слушай, у тебя закурить есть?" Я стрельнул у товарищей сигаретку. Мы постояли, поговорили. "Знаешь, была одна цена за выступление. Теперь другая. Выступаем почти бесплатно". Он репетировал у нас несколько раз с группой "Попутчик". Уже солидный такой стал, пополнел. В тот вечер я первый раз увидел, как Мишка выступает. Его уже тогда из Москвы приезжали слушать. В общем, он потихонечку подниматься стал. Денежки пошли.

Александр ФРУМИН:

- За границу впервые Миша поехал вместе с нами. В ноябре 97-го. Вместе с "Братьями Жемчужными" с 10-дневным концертным туром по Германии. Он очень боялся, не хотел лететь. Миша не любил самолетов и предпочитал ездить на поезде. Мы с трудом его уговорили, взяв билеты на лучший самолет. В Германии он все время смеялся, так как не верил, что находится за границей. В принципе его можно было понять, поскольку мы жили в гостях у эмигрантов. На концерты тоже приходили наши бывшие соотечественники. Везде говорили на русском языке, и Мишу это сильно удивляло. В Германии он накупил всем родственникам и знакомым сувениров. Потратил на это практически весь заработанный гонорар, который по тем временам был немаленьким. Себе он приобрел кожаную куртку из такой рыжеватой кожи. Совершенно замечательные солнечные очки черного цвета. Настоящие, дорогие. Музыкальный центр, поскольку у него дома тогда не было даже лазерного проигрывателя. А на оставшиеся деньги Миша купил самого лучшего рейнского вина. Он был человек малопьющий. Практически не употреблял алкоголь. Но хорошее вино любил. Он купил вино, которое продавалось в специальном магазине при винном заводе. По безумной цене. Причем бутылки были огромные, каждая примерно по полметра высотой. Туда, наверное,литра три входило. Я ему, помню, сказал: "Может, ты в Россию деньги хоть какие-то привезешь?" Он тогда немного зарабатывал. А устроители концертов платили в дойчмарках. Миша посмотрел на неизвестную для него валюту и сказал: "У нас в Твери только один банк, и я не уверен, что эти деньги поменяют на рубли или на доллары. Поэтому давай, Саша, я отпраздную свою первую поездку за границу и вернусь домой с подарками".

Марина ШАМШОНКОВА:

- Многие считают, что он накопил много денег. Но это не так. Он маме построил дом, себе. Сестре с квартирой помог, другим родственникам. У него не было кубышки, в которую он складывал сбережения. Миша был верующим человеком, и считал, что накопительство - это грех. Бывало, приедет с гастролей; "Марин, надо с батюшкой встретиться. Как там часовенка?" Только с поезда в дом войдет, тут же в машину и смотреть, как часовенка строится. Святой Михаил Тверской - его же покровитель. Ходил, смотрел. Радовался как ребенок. Не только на эту часовню деньги жертвовал, но и на другие храмы города. Как-то приехали из Уфы. А нас там детдомовские дети приветствовали, досочки нам подарили, сделанные своими руками. И вот мы только в Тверь приехали: "Марин, давай тем детям видеокамеру подарим. Узнай адрес". Собрали посылку - видеокамера, видеокассеты, еще куча подарков - и отправили. У него не было скопидомства. Батюшке нашему местному помог написать и записать духовные песни, вложил в это немалые деньги, своих музыкантов привлек. В каждом городе мы заходили в церковь, по возможности посещали святые места. Ему там легче становилось. Исповедоваться ходил.

Вика ЦЫГАНОВА:

- Мишин сын стал моим крестником, поэтому у меня с Мишей теперь есть еще и духовная связь. В моей жизни это вторая такая смерть, очень для меня тяжелая. Недавно я отметила годовщину смерти своего отца. До этого уходили друзья, но они жили далеко и как бы не успевали открыться. А с Мишей это произошло буквально в последние месяцы нашего общения. Вот он, за стол садясь, всегда крестился. Он мог поругаться, но тут же извиниться и каялся сердечно. Это говорит о большой его искренности, о чистоте его души. Две эти смерти настолько меня переродили внутренне. Пришло ощущение того, что время очень скоротечно и надо успеть многое сделать.

Леонид:

- Я так скажу: у меня был один друг, и у Миши один. Оба его сына - мои крестники. Теперь, я считаю, у меня две семьи. С Мишей у нас соревнования по жизни были. У меня трое детей, младший в декабре родился. У него трое: Дима от первого брака, Ма-ришка, дочка Иринина, и вот общий Саша недавно родился. Я своего младшего Михаилом назвал. Миша хотел своего назвать Леонидом. Но как-то мы были с ним в одной компании, и меня спросили: ты что, в честь Мишки Круга сына назвал? Я говорю: "Да почему?" (Хотя идея такая была.) У меня отец Михаилом был, и батюшка, духовник, тоже Михаил, да и родился он в день Святого Михаила... Это правда, у меня кругом одни Мишки. Но вслух об этом говорить не надо было. Миша обиделся. И сына назвал Сашей. Но я не расстроился.

Марина БАТУРИНА:

- Так все у Миши хорошо складывалось. А потом случилось вот это... В последний раз я разговаривала с ним по телефону. В четверг, а в воскресенье Миши не стало. Меня как будто кто дернул: позвони. Поздравила его с рождением сына. Спросила, как назвали, когда будем нашей школьной компанией обмывать ножки? Он ответил: ближе к осени, сейчас очень загружен. Еще спросила, будет ли он выступать на Дне города? Он говорит: нет, я уезжаю. Наверное, это был первый раз, когда Миша не выступал на Дне города.

Марина ШАМШОНКОВА:

- Через несколько дней после того, как произошла трагедия, мы собрались с музыкантами решить, что же делать дальше. Потому что сразу же посыпались предложения работать с другими исполнителями или в других коллективах. Мишу знали как требовательного человека, и раз так долго проработали вместе, значит, там все в порядке. Если его что-то не устраивало, он тут же расставался с человеком. Знаете, у меня такая ассоциация есть. Вот шел человек со знаменем, его убили, он знамя уронил, а все остальные развернулись и назад пошли. Знамя - это как песня. Как бросить все? Разбежаться, как тараканы, работать спокойненько с другими, забыв обо всем, - проще. И оправдание себе найти можно - у всех семьи, их кормить надо. А как же Миша? V нас концерты были запланированы до февраля 2003 года. Естественно, ни о чем и речи быть не могло. Но пошли звонки, что концерты отменены не будут, чтобы мы просто приехали с группой и спели песни Круга. Ребят знают как хороших музыкантов. Их Миша называл мультимузыкантами, потому что каждый из них играет на нескольких инструментах. Они профессионалы. Например, у нас как-то заболел клавишник, и они поехали меньшим составом. Миша песню спел, Влад Саво-син на баяне отыграл. И пока Миша что-то говорил, Влад перешел к клавишам, а тот, кто стоял за клавишами, взял гитару. Мы не планируем что-то на далекое будущее. Но пока отработаем концерты, на которые нас пригласили. Авторские семье пойдут, маме, жене. Ирочка с тремя детьми на руках осталась. Представляете?

Влад САВОСИН:

- Кто-то говорит: "Да вы теперь, как "Квины" без Меркьюри, едете на его песнях, пытаетесь себе стартовую площадку сделать". Но нам на такие разговоры плевать. Родные Михаила хотят, чтобы его песни звучали. И публика хочет их слышать. За Михаила будем петь мы все. Это очень ответственно. Сколько таких концертов будет - не знаю. Но мы для себя обозначили, что после годовщины смерти Михаила это будет уже кощунство - выступать с этими песнями.

Леонид:

- После смерти Михаила я веду его дела. А кому еще? Его никто лучше меня не знал. Потихоньку начинаю разбираться в шоу-бизнесе. Хотя любой отечественный бизнес, а особенно шоу-бизнес - это очень сложно... Самое страшное, когда после смерти исполнителя о нем, о его семье начинают забывать, каждый из его "друзей" начинает понемножку тащить все в свою сторону... На сорок дней мы хотим устроить вечер памяти Михаила Круга. Сейчас я этим занимаюсь. Полностью. И ведь как бывает: звонишь артисту какому-то - надо помочь. И он говорит: если вход на концерт бесплатный - я приеду, а если вы какие-то деньги берете - нет. Ребят, ну все мы смертны, все под Богом ходим. Я всегда всех призывал и призываю: есть возможность - помогите сегодня. Эти деньги принесут в семью. Я на них не претендую, только организую все. Чтобы не было у нас такого: умер человек, его и забыли.

  Copyright www.shanson-krug.narod.ru © 2003-2004
  e-mail: shanson-krug@narod.ru